Из Вены с любовью. Госфильмофонд России. 23.12.2015

Этот город обладает удивительным магнетизмом. Сколько бы ты его ни посещал, тебе хочется приезжать сюда снова и снова. Возможно, это связано с его музыкальной историей. В свое время здесь творили Моцарт, Бетховен и Гайдн, создавшие нетленные музыкальные шедевры, от которых до сих пор голова идет кругом. Слушая на центральных площадях «Лунную сонату» или Симфонию №40 в исполнении местного симфонического оркестра, лучше всего понимаешь, почему музыка в искусствоведении считается единственным языком чувства, убирающим любые дефиниции. Основной смысл произведений сразу становится понятен каждому: и французу, и китайцу, и русскому, вне зависимости от уровня владения немецким или английским. Вероятно, это еще одна из причин комфортности пребывания в австрийской столице. Здесь можно общаться на языке жестов, и местные жители обязательно тебя поймут – иначе нельзя, правила гостеприимства не позволят. За четыре декабрьских дня австрийцы разрушили бытующий стереотип о «национальной холодности» и сразили наповал российскую делегацию, приехавшую в рамках проведения III Фестиваля отечественных фильмов. Такого теплого, почти что братского приема никто не мог даже вообразить. Императорская Вена торжественно распахнула свои двери для гостей из Москвы и Петербурга, и в этот момент подтвердилась простая истина: у искусства (а в нашем случае – киноискусства) нет границ.

Суета – традиционная спутница декабря. Последний месяц календаря превращается в безумный марафон по шопингу за подарками, подведению итогов года и планированию зимних каникул. Иногда мы так спешим и торопимся, что не успеваем насладиться предновогодней атмосферой, что царит на городских улицах, как только на главной площади установят нарядную красавицу-ель. В Вене, наоборот, о суете вспоминаешь лишь тогда, когда попадаешь на рождественские базары, разбросанные по разным уголкам города. Сказать о том, насколько непередаваем дух рождественских ярмарок в Европе, – не сказать ничего. Десятки палаток и ларьков, напоминающих пряничные домики, украшены светящимися гирляндами, по вечерам превращаются в сказочные лавки чудес. Их владельцы, доброжелательные продавцы, встречают и провожают случайного гостя (даже если ты так и не решился что-либо купить) искренней улыбкой. Предлагаемая продукция – будь то красочные елочные игрушки, шерстяные варежки, новогодняя вышивка или кулинарные изыски – расположена вдоль торговых рядов. Горожане с любопытством разглядывают палатки, подолгу останавливаясь у ларьков с игрушками. Они то и дело улыбаются, когда взгляд падает на причудливые мордашки оленят и щелкунчиков – хит продаж среди юных покупателей. Ассортимент праздничных товаров столь велик, что на его исследование не жалко потратить и целого дня.

Венская суета специфична: здесь никто не торопится схватить как можно больше товаров, чтобы никому больше не досталось. Поход на ярмарку – это не бездумный шопинг, а многовековая традиция. Шутка ли, подобные базары начали функционировать в австрийской столице уже с XIII века. Поэтому неудивительно застать здесь в выходные дни целые семьи. Мамы, папы, дети, бабушки и дедушки – все вовлечены в увлекательную операцию с кодовым названием «Дары от Санты». Но какое Рождество без снега и чего-нибудь вкусного? Увы, с первым компонентом подвела погода, но со вторым все оказалось до невообразимости аппетитно. Дело в том, что воздух на ярмарках пропитан упоительными ароматами корицы, имбиря и меда. Какие только сладости не продают с этими ингредиентами! И не попробовать свежеприготовленный пряник в форме ангелочка или звездочки с глазированной надписью «Liebesgruße aus Wien» («Из Вены с любовью») – гастрономическое преступление. Не говоря уже о пунше и глинтвейне (в Австрии правильнее его величать «глювайн»). Многовековой опыт торговли доказал универсальность этих горячительных напитков. Ничто не согревает после длительного пребывания на холоде так быстро и эффективно. Правда, гурманам можно предложить еще вкуснейший картофельный суп, который подают в хлебе, но, кажется, мы немного отвлеклись от темы, и пора поговорить о кино.

Дни российского кино в Вене – совместное мероприятие Госфильмофонда России и представительства Россотрудничества в Австрии. Третий год подряд в европейскую столицу привозят работы современных российских кинематографистов, так или иначе отмеченные критиками, а также всеми любимую киноклассику. В отличие от фестивалей прошлых лет в 2015 году организаторы решили немного видоизменить формат мероприятий – к программе кинопоказов добавились творческие вечера. Поделиться с местной публикой воспоминаниями о карьерном пути вызвался культовый композитор Евгений Дога. Главной изюминкой фестиваля стало присутствие в составе российской делегации режиссера Александра Сокурова. Да, любимый русский режиссер Европы приехал в Вену презентовать «Франкофонию. Лувр под немецкой оккупацией» – один из самых обсуждаемых фильмов 2015 года. Персона Александра Николаевича сразу вызвала ажиотаж среди публики. Но представителей СМИ оповестили о краткосрочности визита режиссера: ввиду занятости он прилетел всего лишь на один день. Поэтому все интересующие вопросы можно было задать на пресс-конференции перед официальным открытием Дней российского кино. Разумеется, желающих получить из уст мэтра ответы оказалось хоть отбавляй. Но обо всем по порядку.

Первое знакомство

Пресс-конференция проходила в стенах здания Российского центра культуры и науки, что располагается в живописном дворике на Брамсплац, совсем недалеко от дворцового комплекса Бельведер и величественного памятника советским воинам, погибшим при освобождении Австрии от фашизма (до глубины души трогательно смотреть на свежие цветы, всегда лежащие у подножия монумента, особенно в год 70-летия Победы). Приветствовали журналистов сразу пять официальных лиц: генеральный директор Госфильмофонда РФ Николай Бородачев, актер, режиссер и депутат Мосгордумы Евгений Герасимов, историк и режиссер Александр Сокуров, композитор Евгений Дога и создатель фильма «Белый ягель» Владимир Тумаев.

Правом первого слова воспользовался Николай Бородачев, поблагодаривший австрийскую сторону за теплый прием. Тем, кто впервые услышал о Госфильмофонде, глава синематеки в нескольких словах рассказал о деятельности организации: «Госфильмофонд – это прекрасная киноколлекция, насчитывающая около 70 тысяч наименований фильмов, более миллиона роликов. Мы занесены в Книгу рекордов Гиннесса по количеству хранимых кинофильмов. В мире даже ходит байка: “Если вы потеряли надежду найти какой-либо старый фильм, обратитесь в Госфильмофонд”. Начиная с 2005 года мы взялись за популяризацию коллекции российского кинематографа. С тех пор мы проводим фестивали по всему миру, знакомя зрителей с фильмами советского и нового российского периода. В 2014 году мы показали более 1400 советских и российских кинофильмов. Не каждый может похвастаться такой цифрой». Повествуя о ценностях советского кино, Николай Бородачев особое внимание уделил мультипликации: «Папа римский Иоанн Павел II говорил: “Я бы порекомендовал всем родителям воспитывать детей на советских мультфильмах. Они самые гуманные и христианские в мире, полезны душе, потому что воспитывают в ребенке сочувствие, покровительство немощным и доброту”. Когда мы проводим фестивали за рубежом, это подтверждается. Смотря советскую анимацию на экране, дети остаются восхищены. Однажды на нашем фестивале в Ницце произошел курьез. Изначально мы запланировали пять сеансов мультфильмов, но через два дня нам звонит мэр и просит два дополнительных сеанса. Мы согласились. Через некоторое время опять звонок – еще три сеанса. Мы вновь согласились и решили подарить анимационные фильмы». В завершение речи генеральный директор произнес важную информацию о нововведениях: «Начиная с Вены, меняем формат кинофестивалей. Кроме ретроспектив и показов новых фильмов мы добавляем творческие вечера и выставки».

«Первооткрывателем» в проведении тематических вечеров стал Евгений Дога. Он поблагодарил Госфильмофонд за приглашение и признался в любви австрийской столице: «Я не в первый раз в Вене. Для меня этот город – символ. Помимо того, что здесь сложилась почти вся музыкальная классика, здесь всегда что-то происходит. Это потрясающий, заманчивый город. Все лучшие музыкальные силы стекаются сюда. Вдвойне приятно здесь находиться после присвоения мне звания в Европейской академии искусств и творчества в Зальцбурге». Также Евгений Дмитриевич сознался в заветном желании поставить на сцене Венской оперы свои балеты.

Следующие спикеры – Владимир Тумаев и Евгений Герасимов – присоединились к восторженным словам по поводу красот Вены. Герасимов поведал о телевизионном фильме про Савву Мамонтова, съемки которого частично проходили в австрийской столице: «Я поддерживаю направление меценатства в нашей стране и однажды был вынужден сам снять и сняться в фильме о Савве Мамонтове. Он так много сделал для нашей страны, многим помог. Я ставлю в пример этого человека нашим олигархам, которые тоже могли бы вложить свои средства в культуру». А затем свет софитов, объективы фотокамер и взгляды журналистов переключились на специального гостя – Александра Сокурова. После итогового решения членов жюри на Венецианском фестивале в сентябре к Сокурову у общественности возникло много вопросов. Посмотрев «Франкофонию», многие прозвали режиссера «пророком XXI века». Но Александр Николаевич открещивается от подобных сравнений: «Ничего нового, что мы показали в фильме, нет. Мне кажется, об этом думали многие образованные люди. Я опирался на исторические знания, исследования. Мы попытались говорить об истории художественным языком – не политическим, не публицистическим, хоть это не характерно для нашего времени. Сегодня резкое политическое высказывание в области кинематографа популярно».

Сокуров подчеркнул, что главная задача киноискусства – это просвещение, ибо многие понятия в обществе стали нивелироваться, не в последнюю очередь по вине коммерческого кино: «Сегодня важно помочь людям разобраться в том, что есть культура и искусство, а что ими не является. Существует визуальный товар, и существует кинематографическое искусство. Большая часть учреждений, именующих себя кинотеатрами, не являются ими – это просто рынки по продаже визуального товара. Наша задача попытаться убедить зрителей, помочь им понять, что, приходя в эти “видеомаркеты”, они имеют дело не с искусством кино, а с товаром, который безответственен перед обществом. Коммерческое производство несет ответственность только перед банками. Могу констатировать, что в области культуры идет сражение за сущностную очистку человека. Это сражение, где кровь бесследна, мы ее не видим, но она проливается. Раны, наносящиеся визуальным товаром, не заживают. Коммерческое кино видоизменяет тип человека. К сожалению».

Выслушав с затаенными дыханием столь эмоциональную речь, журналисты стали отсчитывать время до показа «Франкофонии».

Великая красота

Когда на город опустились сумерки, у кинотеатра «Штадткино» стали собираться наряженные дамы и господа, предвкушающие начало церемонии открытия Дней российского кино. Но прежде чем показать венцам сокуровское сокровище, ведущие пригласили на сцену людей, благодаря которым кинопраздник все-таки состоялся. Начал приветственную речь Дмитрий Любинский, посол РФ в Австрии: «Значение киноискусства трудно переоценить. Мы всегда стремимся, чтобы в рамках российского культурного присутствия в Австрии эта тема отражалась. Обещаем, что будем продолжать традицию». Николай Бородачев поблагодарил публику за искреннюю теплоту и гостеприимство, особенно неоценимое в свете последних геополитических событий: «Всех вас я считаю друзьями. Мы знаем, как объективно австрийский народ воспринимает политику России. И отдельное спасибо за то, в каком состоянии вы содержите монумент советским солдатам. Сколько бы я ни приезжал, памятник всегда находится в отличном состоянии. Это согревает душу мне и всем россиянам, которые посещают Вену».

Когда очередь дошла до Александра Сокурова, зал замер. «Приятно наблюдать такое доброе отношение к моей великой родине. У России есть великолепное качество – это наша предрасположенность к кинематографу. Кино – наш конек. По крайней мере нам так кажется», – произнес со сцены Сокуров. Затем прославленный режиссер рассказал немного о своей картине, ставшей неофициальным триумфатором венецианского смотра: «“Франкофония” – полнометражный фильм. Он касается европейской истории. Это сделано с русским настроением и с русскими эмоциями. Мы любим Европу, она – наша старшая сестра, только мы уже давно не ее младшая сестра». После столь красноречивой презентации зрители поблагодарили маэстро бурными овациями. Когда члены делегации расселись по креслам, а в зале потух свет, началась магия кино.

«Франкофония» повествует о судьбе сокровищ Лувра во времена немецкой оккупации. Это поистине удивительная лента, представляющая собой авторские монологи-размышления о связи культуры и политики. Снятая в документально-игровом жанре, «Франкофония» приковывает внимание, не отпуская до последнего кадра. Неторопливый ритм картины способствует полному погружению зрителя в реалии минувших лет. Как так получилось, что шедевры искусства не были вывезены из Франции и остались в целостности и сохранности? Почему их не коснулась трагичная участь музейных экспонатов в Восточной Европе? В чем сила европейской цивилизации, и какая судьба ждет ее в ближайшем будущем? На эти и другие вопросы Сокуров пытается найти ответы на протяжении всего фильма. Он обращается к истории, вводя в картину реально существовавшие лица – директора Лувра Жака Жожара и немецкого офицера Франца Вольффа-Меттерниха. Режиссер раскрывает подробности их сотрудничества в оккупационные годы. Оба предприняли все возможное, чтобы сохранить экспонаты на месте. Нет, они не пошли на поводу у собственного тщеславия, они осознали бесценность луврских произведений искусства, ведь это достояние всей европейской цивилизации! Режиссер поясняет: и французы, и немцы – носители единого культурного кода. Пусть иногда народы Старого Света разделяют конфликты и ссоры, но культурные корни у них одни. В подтверждение этому в фильме возникает фантомный образ Марианны, из уст которой все время звучит национальный девиз: «Свобода. Равенство. Братство». К авторскому сожалению, место России в этом «культурном братстве» так и не определено, оно отдельно. С горечью Сокуров напоминает о том, что происходило в 1942 году в блокадном Ленинграде, как прицелено немцы обстреливали из артиллерийских орудий Эрмитаж. Режиссер иллюстрирует слова страшными хроникальными кадрами.

Что ждет цивилизацию? Сокуров теряется в сомнениях. Нестабильное настоящее, которым живет сегодняшняя Европа, может обернуться в долгосрочной перспективе трагедией. Режиссер метафорично изображает будущее через сюжетную линию с капитаном Дерком, который на корабле из Роттердама собирается перевезти контейнеры с произведениями искусства через океан. Погода ухудшается, порывы ветра достигают максимума – и начинается шторм. В определенный момент драгоценный груз не выдерживает колебаний и с плеском падает в воду. Лишившись произведений искусства, цивилизация потеряет смысл существования, ибо искусство – единственный хранитель нашей памяти, несущий важную миссию. «Чем бы мы были без музеев! Без Лувра нет Франции, как без Эрмитажа нет России!» – восклицает Сокуров.

Александр Сокуров изобразил на экране то, о чем каждый из нас когда-либо думал, но не мог сформулировать. А Сокуров смог, чем подтвердил звание одного из самых интеллектуальных режиссеров в мире. Во времена переписывания истории его кинопослание приходится как нельзя кстати. Пример сотрудничества Жожара и Вольффа-Меттерниха доказывает простую истину, которую современные политики никак не хотят осознать: без взаимопонимания невозможно построить мир.

Звучит высокопарно, но «Франкофония» действительно заставляет по-другому взглянуть на окружающую действительность, совершить переоценку ценностей. Фильм перестраивает мышление. Музеи и памятники воспринимаются не просто как достопримечательности, а еще и проводники между прошлым, настоящим и будущим. Подобные идеи начинают приходить в голову сразу после кинопросмотра, когда ты, одушевленный и взбудораженный, бродишь по центральным улицам Вены и видишь эти самые произведения искусства фактически на расстоянии вытянутой ладони. Подходя к Штефансдому (собору Святого Стефана), уже не думаешь о грандиозности и великолепии главного кафедрального собора, а размышляешь о том, что только не пережили эти стены со времен Средневековья. Чумная колонна тоже больше не воспринимается лишь как выдающийся архитектурный памятник в барочном стиле с великолепными фигурами ангелов и святых. Всматриваясь в фигуру коленопреклоненного императора Леопольда I, молящегося высшим силам за скорейшее исцеление города от пандемии «черной смерти», так и представляешь страшные сцены из XVII века, когда чума уничтожила почти треть населения Вены.

Искусство – наш единственный ключ к пониманию своей истории. Связанное с общечеловеческими ценностями, оно де-факто несет самую благородную миссию на Земле. Оно вне политики и вне времени, поэтому наша обязанность – его оберегать.

В ритме Того-самого-вальса

Но не будем забывать, что Вена – не только город музеев, но и еще место, где звучит самая мелодичная музыка на Земле. Именно здесь композиции (неважно – классические или современные) звучат в унисон с ритмом столицы. Прогулка по венским набережным мгновенно воскрешает в памяти мотивы «Голубого Дуная» Штрауса, нахождение в Музейном квартале – Девятую симфонию Бетховена, а поездка вдоль Рингштрассе на трамвайчике – «Маленькую ночную серенаду» Моцарта. Каждый уголок этого удивительного города наполнен музыкой. Музыке нашлось место и в программе Дней российского кино. Выбор организаторов символично пал на Евгения Догу, наверное, самого киношного композитора, сочинившего в свое время знаменитый вальс к фильму «Мой ласковый и нежный зверь».

Встреча музыканта с поклонниками состоялась в Российском центре культуры и науки. Наблюдая за поведением гостей (в основном это были наши соотечественники, проживающие в Вене), понимаешь, что процесс ассимиляции многих не затронул. Та же манера поведения на культурных мероприятиях, тот же стиль в одежде, речь без какого-либо акцента. Можно было подумать, что действие разворачивается где-нибудь в России. Но нет, и Евгений Дога это подтвердил, еще раз признавшись в любви городу и его знаменитым композиторам: Моцарту, Бетховену и Гайдну. Выйдя на сцену, Евгений Дмитриевич приветствовал публику афоризмом: «Ноты все разные, но они составляют гармонию. Жизнь – такое же фортепиано. В этом вся прелесть». Разговоры со зрителями герой вечера разбавил музыкальными номерами и демонстрацией видеофрагментов из фильмов, телеинтервью и репортажей разных лет.

Евгений Дога родился в молдавском селе Мокра. Его с детства привлекала природа звуков. Гости искренне удивились, узнав из уст маэстро о несостоявшейся карьере виолончелиста – паралич левой руки перечеркнул все планы. Но Дога был упрямым молодым человеком. Он решил попытать счастья в композиторском искусстве – и не ошибся. Судьбоносное знакомство с режиссером Эмилем Лотяну раскроет для музыки Доги новые возможности. Оказывается, чтобы создать шедевр, необязательно применять полученные академические знания: «Меня учили писать музыку в стиле Баха, Шопена и прочих. Два года после консерватории я не писал, мне не нравилось, что я делаю. Благодаря Лотяну я понял, какое значение имеет фольклорная основа – те корни, которые тебя родили, питали и будут питать». Их сотрудничество началось с картины «Лаутары», которую Дога считает одной из лучших в фильмографии Лотяну. Режиссер был одним из немногих, кто заранее записывал музыку для своих фильмов, поэтому с Догой они заранее обговаривали, что должно звучать в эпизоде.

Вслед за «Лаутарами» на экраны вышли «Табор уходит в небо» и «Мой ласковый и нежный зверь». После названия последней киноленты зрители в зале зашевелились в волнении. В воздухе повис главный вопрос: «Как же ему удалось сочинить Тот-самый-вальс?» Евгений Дмитриевич не стал затягивать с интригой. Правда, он заранее опровергнул информацию о чудесном вдохновении, посетившем его накануне сдачи партитуры. Дога считает, что все происходящее с нами заложено самой природой: «В мозговой коробке человека есть разные департаменты, отвечающие за что-то. Однажды мой департамент музыки “выдал” мне вальс. Я абсолютно не верю в байки про вдохновение, потому что вдохновение – это энергия, которая есть в каждом из нас, но не все умеют ей пользоваться. Чтобы научиться управлять ей, существуют консерватории, ВГИКи, университеты. А так все заложено природой. Если тебе суждено стать композитором – ты им станешь».

Лотяну и Дога условились, что в сцене свадьбы Оленьки будет использован вальс XIX века, никто не предполагал о проблемах. Евгений Дмитриевич занялся исследовательской деятельностью, перебирая тематические композиции в архивах музея Глинки, но ничего путного скомпилировать не удавалось. Когда до съемок ключевой сцены остались считанные дни, беспокойство вдруг охватило душу Лотяну. «Эмиль врывается ко мне в комнату, спрашивает про вальс, свирепеет. Вокруг меня обрывки бумаг, – рассказывает Евгений Дога. – Я наигрываю разные вариации, но все не то. Он не отстает от меня, пока я не сымпровизирую до конца. Смотрю на случайный эскиз, написанный зеленой пастой. Вижу три ноты – все, что было на листке. Начинаю наигрывать. Эмилю нравится звучание, он уходит, а я остаюсь в тяжелейшей ситуации, когда за ночь должен сочинить вальс. Мне кажется, в такие моменты у человека срабатывают неведомые энергетические запасы. По всей вероятности, это произошло и со мной. Утром я сдаю партитуру, толком не помня, что в ней. Ну а потом…»

Популярность вальса с момента выхода фильма на экраны до сих пор не знает границ. По признанию самого Доги, недавно его товарищ услышал знакомые мотивы у входа в парижский Лувр. На вопрос уличному музыканту о происхождении мелодии был получен головокружительный ответ: «Это старинная французская музыка». Евгений Дмитриевич с юмором относится к подобным мистификациям. «У меня есть куда более интересные вальсы», – замечает он.

На протяжении карьерного пути Доги многие пытались разгадать секрет его успеха. Его музыка обладала невероятной энергетикой, пересекала океаны и даже побывала в космосе. Но Евгений Дога не считает все это экстраординарным, с простодушием заявляя: «У меня простая музыка». Чтобы стать успешным, по его мнению, нужно лишь научиться пользоваться формулой «сколько дал – столько и получил», и тогда любые двери будут открытыми. 

Перед рассветом

На протяжении четырехдневного киномарафона жители Вены смогли оценить положение дел в современном российском кино, посетив сеансы фильмов «Охрана» Александра Прошкина, «Память осени» Андрея Соколова, а также спортивного альманаха «Чемпионы» Дмитрия Дюжева, Артема Аксененко, Алексея Вакулова и Эмиля Никогосяна. «Двадцать дней без войны» и «Звезда в ночи» демонстрировались как классика советского кино. Но были в программе еще две картины, создатели которых лично презентовали свои работы перед зрителями «Бург-кино» – это Сергей Никоненко с картиной «Охота жить» и Владимир Тумаев с «Белым ягелем». Публика с интересом восприняла киноакцию, о чем не раз отмечали организаторы, со стороны наблюдавшие за посещаемостью. В последний вечер проведения фестиваля члены российской делегации сошлись в едином мнении: третий год подряд желаемое сходится с действительным. Венцы подтверждают заинтересованность в культурном обмене. Директор «Бург-кино» Курт Шрамек отметил: «Уже несколько лет мы проводим показы фильмов в нашем кинотеатре. Это особое мероприятие, направленное для привлечения российской диаспоры в Вене, а также местного населения. Для меня честь – быть частью всего этого. Надеюсь встретиться с такой замечательной делегацией и в 2016 году».

На закрытии много говорилось о 2016 годе, как раз в декабре президент России официально объявил о начале Года кино. Несомненно, нас ждет еще больше увлекательных событий, связанных с «величайшим из искусств», и, кажется, место Австрии в нем тоже будет уготовано. Но все это дела грядущие, а находясь в сказочной Вене, совсем не хочется думать о том, что будет завтра. Здесь хочется творить, здесь хочется чувствовать. Становишься солидарным с героями фильма «Перед рассветом», проведшими в Вене всего один день, но навсегда запомнившими его. Здесь хочется бродить с ночи до утра, сворачивая на каждую улочку и переулок, и заряжаться энергией этого спокойного и гостеприимного города. Побывав в Вене однажды, ты уже никогда ее не забудешь. Как самое дорогое сердцу, Вена западает в душу. Сильное чувство. Кажется, оно называется любовью…

Госфильмофонд России