Свет музыки и солнца: Евгений Дога. Новая литература. 1.03.2024

Сегодня исполняется 87 лет легендарному советскому, российскому и молдавскому композитору Евгению Дмитриевичу Доге. Его музыке не нужны презентации – во всём мире её узнают с первых тактов. Она легка и прекрасна, как весна, ровесником которой он стал однажды. «Счастлив, что родился в первый день марта: очень люблю своё время года, – с улыбкой говорит именинник, – и шучу, что если бы не я, то и весны бы не было».

– Евгений Дмитриевич, ваши произведения считаются шедеврами ХХ века. Как вы думаете, воспринимает ли их молодая аудитория?

– Молодёжь всегда любознательна, всегда она «не такая», и на моих концертах в основном она и присутствует. С новым поколением интересно: молодые люди необычны, они заново открывают для себя мир, и это их главная особенность.

– На последних школьных звонках часто звучит ваш вальс из кинофильма «Мой ласковый и нежный зверь» – это музыкальное сокровище передаётся из поколения в поколение. Его знают и любят не только в России, но и во многих странах мира. А что из своих произведений любите вы сами?

– Не могу выделить какое-то одно произведение. Они все написаны на пределе, с максимальной отдачей: я не живу в пол-оборота. Каждое моё сочинение – большая, неповторимая работа. Я стремлюсь не браться за дело поверхностно, без глубокого погружения в тему, выбираю только самые интересные замыслы, поэтому всё, что создано, для меня равнозначно.

– Вы всегда предельно строги к себе?

– Главным своим критиком всегда является сам автор – если он по-настоящему творит, а не вытворяет. Есть достаточно много искушений, которые на жизненном пути бывают у всех нас. Я их избегаю, стараюсь видеть только то, что интересно мне, и то, что представляет собой интерес для других. Мы живём не только для себя: нас окружает сообщество и огромный мир, который нам верит.

– Мир действительно велик и разнообразен, а у вас есть бесценный дар передать его в музыке во всей полноте. К сериалу «Анна Павлова» вы написали музыку с русским колоритом, к картине «Табор уходит в небо» – в подлинном цыганском стиле. Как вам удаётся почувствовать и передать народную душу?

– Это свойство артиста: я стараюсь перевоплощаться внутренне. У меня есть работа под названием «Кто я?», написанная на русском и румынском языках: в ней отразилось моё самоопределение, характер моей жизни и работы. Мне приходится быть кем угодно, и этому помогает погружение в тему, эпоху, культуру. Например, чтобы написать музыку к киноленте «Анна Павлова», я посещал архивы в Лефортово, которым нет цены. Я отыскал там оригинальные, значительные, уникальные материалы и сведения о людях, окружавших Анну Павлову, великих представителях русской культуры того времени. Соприкасаясь с ними, я почувствовал себя обогащённым – как бывает обогащённой земля, в которой таятся минералы. Это стало моим духовным сокровищем, и я благодарен судьбе и режиссёру Эмилю Лотяну[1], который был уникальным художником.

– Картину Эмиля Лотяну «Табор уходит в небо», кроме наших соотечественников, увидели в прокате зрители ста двадцати стран мира – вашу музыку к фильму услышали во всех уголках планеты. Что вы брали за основу, как создавали свои цыганские напевы?

– Я побывал в театре «Ромэн», чтобы насытиться «цыганскостью», но ничего подобного не произошло. Там не ощущалось запаха костров и разухабистых танцев. Артисты с дорогими машинами и роскошными домами – уже не свободный народ. По-настоящему цыган я познал, когда встретился с семьёй Бузылёвых, которых Эмиль Лотяну нашёл в Забайкалье и привёз в Москву. Благодаря ним и нашей совместной работе мы почувствовали истинных, не испорченных цивилизацией цыган. Так и сложилась моя музыка.

– Евгений Дмитриевич, если говорить о других композиторах, чей мир вам созвучен, кого бы вы назвали вдохновляющим примером для себя?

– Я до сих пор так и не понял, что значит вдохновение, но естественно, боготворил многих композиторов. Со временем менялись вкусы, я сам и приоритеты тоже. Было время, когда я был полностью поглощён мелодизмом Исаака Дунаевского, был период, когда меня увлекло творчество Иоганна Себастьяна Баха: его мелодическая и эмоциональная бесконечность просто поразительна. Я до сих пор живу под этим «знаком», потому что когда слушаю чью-то музыку и не ощущаю новизны в каждом звуке, мне становится неинтересно – порой до полного разочарования. Я стремлюсь к тому, чтобы каждый звук привносил в жизнь впечатляющие краски – как художник, который экспериментирует с разными цветами, смешивает их, прежде чем нанести на холст. Мне хочется в музыке такой же свежести, и очень жаль, что её сегодня так мало. Цивилизация, движение, ритм жизни ныне бесцветны, и музыка пострадала от этого, потеряла свою индивидуальность, утратила тот аромат, который имела веками.

– Такую полнокровную музыку, о которой вы говорите, создают в состоянии очарованности – например, Михаил Глинка так написал свой романс «Я вас любил» в честь Екатерины Керн. Поведайте, пожалуйста, свою историю любви, отразившуюся в создании какого-то вашего произведения.

– Глинка был влюблённым всегда, а встреча с Екатериной Керн стала прекрасным импульсом, который подтолкнул его к написанию романса. Художника без этого состояния влюблённости трудно представить. Другой вопрос в том, сколько у него потенциала, насколько щедро одарил его Бог.

– У вас есть ученики, в которых есть такая искра божья?

– Преподавателем я был только пять лет, и понял для себя, эгоиста, что энергия, которую я тратил на уроках, больше нужна мне самому. Уроки меня истощали: после занятий со студентами я выходил выхолощенным. Есть спрос по шкале композитора, а есть по шкале педагога. Есть люди, которые посвящают свою жизнь преподаванию и находят в этом своё призвание. Для них это нормально, а я через пять лет почувствовал, что мне вести занятия не нужно, и бросил преподавать. Поэтому учеников у меня нет.

– Скажите, пожалуйста, а вы человек открытый или замкнутый?

– И открытый, и замкнутый одновременно. Такой вот парадокс. Утверждая, отрицаю, и наоборот.

– А как вы относитесь к утверждению, что лучшая музыка уже написана, и в грядущем ничего оригинального нас, слушателей, уже не ждёт?

– Это шутка. Что значит лучшая? Время на часах не статично, стрелка постоянно ищет другие позиции. Так и художник ищет другие позиции и находит их. У каждого времени, каждого композитора понятие «лучшее» – своё. Всё относительно. Просто нужно понимать, что форму определяет содержание, а в нём обязательно должна быть свежая мысль.

– Вами написано огромное количество разных произведений: симфонической музыки, романсов, песен, но больше вас знают по музыке, написанной для кино – массового искусства. Благодаря ему ваше имя известно миллионам зрителей. Было ли у вас, как у пушкинского Сальери, стремление поразить весь мир своей гениальностью?

– Никогда я этой болезнью не болел и не понимаю её природы. Жажда славы меня обошла: я писал и пишу для себя, совершенствую себя. То, что я делаю, должно быть максимально комфортным для меня лично. А если моя музыка создаёт комфорт и для других, это прекрасно. Но при этом она обязательно должна вызывать у слушателей сильные эмоции, порождать новую энергию, потому что та энергия, которую вложил в произведение композитор, не может быть законсервированной. Только производящей – как любая вещь в природе. Вот я смотрю на дерево возле моего дома: оно уже выпустило почки, которые потом превратятся в листья, и это сродни творчеству. Позиция художника постоянно должна обновляться, должны появляться бутончики, которые дадут прекрасные листья и цветы. Природа удивительно «банальна», у неё одни и те же законы для всего, но она так роскошна и так разнообразна! Она и бедна, и невероятно богата благодаря своему разнообразию – вот где гениальность этой природы.

– Если говорить о богатстве, Евгений Дмитриевич, то с вами мало кто может сравниться: вы обладаете бесценными духовными сокровищами. Есть ли сейчас, на высоте таких прекрасных лет, то, что ещё не сбылось?

– Я не думаю об этом. Дело в том, что каждый человек, который появляется в этом мире, имеет некий код, и вся его жизнь – расшифровка этого кода. У кого-то из классиков я прочёл такую мысль: не стремись изменить то, что дано тебе природой, потому что это всё равно не удастся. Нужно осознанно жить под этим кодом и не отходить от него, а стараться следовать за ним. Если ты попал в течение бурной реки, не пытайся поменять курс этого течения, а старайся изучить его, внедриться в его законы. Так я и живу – познавая себя. И ничего не загадываю.

Беседовала Вера Круглова

Новая литература